Гамбит предателя  - Евгений Лакс

Магические ресурсы архонта близились к полному истощению. Воспользовавшись передышкой, он позволил себе сплести более сложное и долгое заклинание. С раскрытых ладоней сорвался мерцающий лазурный шар, напоминающий гигантского светлячка. Словно комета, он устремился к Меланте, оставляя в воздухе бело-голубой след. Земля в месте, где пролетал шар, мгновенно покрывалась плотным слоем беспорядочно торчащих кристальных сталагмитов. Меланта была не в том состоянии, чтобы уходить с линии полета, но все же сумела сделать шаг вправо, а ледяная комета, обещавшая превратить женщину в ледяную глыбу, отклонилась от траектории и ушла левее, пролетев в двух метрах и не причинив вреда.

Архонт перевел взгляд на Децимуса и впервые за сотни лет существования застыл, пораженный происходящим. Он был абсолютно уверен, что противник повержен. Видел, как его аура угасает, какую боль он испытывает, как силы покидают его. Сейчас же обновленная структура не просто сияла, а скорее поглощала свет. Плотная сфера с преобладающими темными тонами, особенно фиолетовым разных оттенков. Силовые линии, словно нити, связывали его с выпущенной ледяной кометой. Маг захватил контроль над летящим заклинанием и тянул его на себя, меняя траекторию полета.

Комета пронеслась по дуге, проходя сквозь здания и мгновенно замораживая все, с чем соприкасалась. Децимус отпустил ее в нужный момент, и та устремилась к своему создателю. Архонт возвел толстую ледяную стену, которая, как щит, воспарила в воздухе на пути кометы. Он направил навстречу щит, и столкновение двух заклинаний вызвало взрыв, образовавший между противниками огромную зону запредельно низкой температуры.

Дрожь пробивала Децимуса. Принятие мелона пробудило нечто, таившееся глубоко внутри, прячущееся под искусственно созданными социальными слоями. Что-то первобытное, истинное, естественное для его сущности. Проявления избыточной силы в виде темных завихрений отходили от глаз и рук волшебника. Скрытый потенциал наконец явил себя в полной мере. Децимус вдохнул, прижал кулаки к груди и закрыл глаза, будто готов был взорваться. В следующий миг он раскрылся, сопровождая жест криком, полным боли и ненависти. Ударная волна заклятия, пронизанного переплетениями темных линий и фиолетовых контуров, обрушилась на архонта. Земля серела на ее пути, а трава жухла и умирала, растения, замороженные столкновением двух заклятий, обратились в сотни мельчайших льдинок. В воздухе повисли остатки дымчатых испарений.

Сила удара отбросила гиганта назад, а дополнительный эффект вызвали в его разуме видения, посланные Децимусом чудовищные мыслеобразы, которые маг заранее создавал именно с целью вызвать страх и панику у потенциального противника. Череда ужасающих, душераздирающих картин пронеслась в его сознании, не подготовленном к подобному вмешательству. Он катался по земле, конвульсивно дергаясь и держась обеими руками за голову. Гротескные химеры, созданные воображением Децимуса, разрывали его разум на части.

Поразив архонта, волна прошла дальше, ударив в повозку с усыпленными жителями. Пробудившись, они распахнули обезумевшие от ужаса глаза, а рот открылся в беззвучном крике. За долю секунды многие несчастные лишились рассудка. Черные волны зверства и жестокости обрушились на беззащитных людей. Сквозь истинное зрение было видно, как всепоглощающая тьма проникает внутрь человеческих структур, разрушая их, приводя к распаду и разложению. Самые жуткие видения, на какие только способно человеческое воображение, заполонили разум несчастных, будто их собственные, словно все увиденное происходит наяву.

Дети – с более чистой, крепкой аурой – уцелели. Но забились в припадках с истерическими воплями. Децимус почти на осязаемом уровне почувствовал боль, которую он причинил невинным людям. Это ощущение, словно вдох морозного воздуха, захлестнуло его непередаваемым чувством эйфории. С издевательским хохотом, полным ощущения своего могущества, он вознес руки, притягивая витающие в воздухе следы негативных эмоций. Как песок поглощает воду, он впитывал в себя тьму. Едва заметная дымка устремилась к Децимусу от сраженных заклятием людей. Будто паук в центре паутины, теневые нити входили в мага, наполняя его чужой болью. Децимус сжал кулак, и по мере накопления вокруг него уплотнялся угольно-черный кокон, напоминающий огромную вороненую латную перчатку.

Никто не учил его подобной магии, все происходило интуитивно, инстинктивно. Когда наполнение достигло своего апогея, маг вытолкнул руку вперед, словно наносил прямой удар, держа в руке нечто утяжеляющее. Сгусток боли, столь черный, что казалось, будто он засасывает в себя окружающий свет, устремился к архонту, который почти поднялся.

Кулак врезался в грудь гиганта, вызывая необратимые разлагающие последствия. Останавливая сердце, закупоривая сосуды, перекрывая доступ кислорода. В месте, куда попало заклинание, мантия расползалась, словно тлеющая бумага. Кожа под ней покрывалась черной коркой и отмирала. Любой человек мгновенно умер бы от болевого шока, но жизнь архонта поддерживалась его волей. И он был вынужден пребывать в теле, пока стремительно распространяющийся некроз не поразил его мозг, отняв разум. После гибели его физическая оболочка так и застыла в сидящей позиции, издалека напоминая обугленного человека, а вблизи являя одно из самых мерзостных и ужасающих зрелищ, какие только можно вообразить.

– Децимус! – Меланта окликнула мага, стараясь перекричать разноголосицу обезумевших людей. Она опиралась на полуразрушенный, покосившийся забор, кровь тонкой струйкой текла по щеке из разбитой брови. Децимус обернулся на ее голос, и витающие вокруг ладоней темные испарения медленно растаяли. Захлестнувшие его новые ощущения отступали, зато боль в ране возвращалась. Он огляделся, увидев учиненную им разруху, мертвую землю, сошедших с ума людей, непостижимо изуродованный труп поверженного архонта. Глаза мага расширились. В них читались страх и неверие в произошедшее. Пошатнувшись, он упал, потеряв сознание.

24-й год эры объединения. Восемнадцатый день осени.

Остров Аркей

– Где мы? – Децимус с трудом разлепил глаза и первым делом схватился за колотую рану под плечом. Лицо скрючила болезненная гримаса.

– Мы в предгорьях. В сутках пути от Ледяного Пика. Как твое здоровье?

– Терпимо. – Маг хмуро озирался по сторонам. Они расположились в небольшом углублении в скале, защищающем от мелкого дождика, но недостаточно глубоком, чтобы прикрыть от ветродуя. Меланта, словно йог в позе лотоса, сидела спиной к нему на голых камнях, рассматривая ближайшие горы. Довольно широкая тропинка серпантином вела вверх, по кромке обрыва. Децимус вызвал в памяти карту и, несмотря на сумрак, по беглому осмотру окрестностей определил их местоположение. Действительно, они в сутках пути от Ледяного Пика, а это значит, что они преодолели более двадцати миль, часть из которых включала в себя крутые подъемы.

– Где Каин?

– Не знаю. Я предположила, что он негативно отреагирует на случившееся, поэтому поспешила покинуть поселение без него.

– Что произошло после… – Децимус с усилием зажмурил глаза. Воспоминания о содеянном нахлынули в разум. – После того как я… потерял сознание?..